Стихи о зимней природе для детей

Заметает пурга белый путь.
Хочет в мягких снегах потонуть.
Ветер резвый уснул на пути:
Ни проехать в лесу, ни пройти.

Белой шубой всё укрылось,
Студит нам мороз дома,
Всё вокруг преобразилось,
Это к нам пришла зима.

Жгуч мороз трескучий,
На дворе темно;
Серебристый иней
Запушил окно.

За полем снежным – поле снежное,
Безмерно-белые луга;
Везде – молчанье неизбежное,
Снега, снега, снега, снега!

Как красиво, посмотри!
Всё искрится от мороза,
А на ветках снегири –
Будто распустились розы.

Переливаются и розовеют полосы
Снегов играющих. Настала их пора.
И словно ото всех деревьев по лесу
Отскакивает эхо топора.

Снежная равнина, белая луна,
Саваном покрыта наша сторона.
И березы в белом плачут по лесам.
Кто погиб здесь? Умер? Уж не я ли сам?

Снег да снежные узоры,
В поле вьюга, разговоры,
В пять часов уж тьма.
День – коньки, снежки, салазки,
Вечер – бабушкины сказки, –
Вот она – зима!..

Ночью ветер волком выл
И по крыше палкой бил.
Утром глянули в окно,
Там волшебное кино:
Раскатала белый холст,
Набросала светлых звезд
И папахи на дома
Нахлобучила зима.

Чудная картина,
Как ты мне родна:
Белая равнина,
Полная луна,
Свет небес высоких,
И блестящий снег,
И саней далеких
Одинокий бег.

Вкушая бодрую прохладу,
Я наслаждаюсь зимним днем
И по серебряному саду,
Объятому волшебным сном,
Хожу – любуяся картиной
В ее суровой тишине,
С ее обширною равниной,
С ее печалью, милой мне.

В полутьме я увидел: стояла
За окном, где кружила метель,
Словно только что с зимнего бала,
В горностаи одетая ель.

Чуть качала она головою,
И казалось, что знает сама,
Как ей платье идет меховое,
Как она высока и пряма.

Буря мчится. Снег летит.
Ветер воет и свистит.
Буря страшная ревёт,
Буря крышу с дома рвет.

Крыша гнется и грохочет.
Буря плачет и хохочет.
Злится буря, точно зверь,
Лезет в окна, лезет в дверь.

Синий цвет сменив на серый –
Небо спрятало лучи.
Хоть и утро – потемнело,
Словно близится к ночи.

С неба падают снежинки
Будто сквозь большое сито.
Мелкой белою крупинкой
Тротуар кругом усыпан…

Сквозь иней леса одиноко
Дрожат далёкие огни.
На хрупкой ветке спит сорока –
Лишь только руку протяни.

В берлоге, между трёх сосёнок,
Храпит доверчивый медведь.
И месяц так беспечно тонок,
Что даже боязно глядеть…

До марта скованы пруды,
Но как теплы дома!
В сугробы кутает сады
Заботливо зима.

Снег осыпается с берез
В дремотной тишине.
Картины летние мороз
Рисует на окне.

Под небом мертвенно-свинцовым
Угрюмо меркнет зимний день,
И нет конца лесам сосновым,
И далеко до деревень.

Один туман молочно-синий,
Как чья-то кроткая печаль,
Над этой снежною пустыней
Смягчает сумрачную даль.

По деревьям серебристая
Перекинулась фата –
Белоснежная, пушистая,
Кружевная красота!

И себя березка грустная
Не могла узнать сама –
Так украсила искусная
Ветки деревца зима…

Как солнце зимнее прекрасно,
Когда, бродя меж серых туч,
На белые снега напрасно
Оно кидает слабый луч!

Так, точно дева молодая,
Твой образ предо мной блестит;
Но взор твой, счастье обещая,
Мою ли душу оживит?

Где речка золотом играла,
Ведя беседу с камышом,
Теперь лежит там лёд хрустальный,
Сверкая чистым серебром.

Где рожь, как море, волновалась,
Где пышные цвели луга,
Теперь там грозно и сердито
Гуляет вьюга и пурга.

Спрятались поля
Под покровом снежным.
Спряталась земля
В белые одежды.

Будет она спать
Зиму напролёт,
Чтоб весной опять
Сбросить снег и лёд.

Стоит березка
В пелеринке,
Звенит на ветках
Бахрома.

Чем легче,
Чем нежней снежинки –
Тем холодней
Стоит зима!

Зашумела, разгулялась
В поле непогода.
Принакрылась белым снегом
Гладкая дорога.

Белым снегом принакрылась,
Не осталось следа.
Поднялась метель да вьюга,
И не видно света.

Льды сковали реки и озера,
В снежной дымке рощи и леса.
День короток, и еще не скоро
Он прибавит добрых полчаса.

Под ногами снег скрипит небрежно,
Солнце побороть не в силах тьмы…
Но поет синичка, нежно-нежно,
Будто бы и не было зимы.

Огонь осенний сжёг леса,
И убран чахлый хлеб с полей.
Голодный ветер злей и злей
С земли кричит под небеса:

«Дай снега! Снега дай земле!»
Но неподвижна синева,
И бьётся ржавая трава
И день и ночь в холодной мгле.

Ночь светла, мороз сияет,
Выходи – снежок хрустит;
Пристяжная озябает
И на месте не стоит.

Сядем, полость застегну я, –
Ночь светла и ровен путь.
Ты ни слова, – замолчу я,
И – пошёл куда-нибудь!

Финальную песню играет февраль –
Весь город оделся в прозрачный хрусталь.
Хрустальные ветви, хрустальный закат.
Хрустальные люстры на крышах висят.
И улицы звоном хрустальным полны:
Динь-дон, динь-динь-дон – на пороге Весны.

Как будто в берлоге медведица,
Река подо льдом залегла,
И солнце по-зимнему светится,
И в поле – морозная мгла.

Вся в инее – в сизом каракуле –
Березка стоит за мостом,
И пишет смешные каракули
Лисица пушистым хвостом.

Как стало тихо на горах
От свежевыпавшего снега.
В каких медлительных кругах
Восходит дым. И в небесах
Какая ласковая нега.

И хоть зима, дышу тобой,
Веснянка, свет мой голубой.
Как будто мы, в преддверьи храма,
Глядим на струи фимиама.

Зима оделась в белый пух,
И мягкой шалью укрывая,
Суровый безмятежный дух,
Снежинкой в небе пролетая,
Сверкала яркой стороной!

В деревьях скованных мерцая,
Играла белой бахромой!
И в даль лениво убегала,
Блестящей сонною рекой!

Здесь, где так вяло свод небесный
На Землю тощую глядит, –
Здесь, погрузившись в сон железный,
Усталая природа спит!..

Лишь кой-где бледные березы,
Кустарник мелкий, мох седой,
Как лихорадочные грезы,
Смущают мертвенный покой.

Морозный день… Зато над головою
В переплетеньях сучьев, в чёрной сетке,
Стекая по стволам, на каждой ветке
Висит лавиной небо голубое.

И чудится: вот-вот весна начнётся.
И верится: она уже явилась.
И ни один сучок не покачнётся,
Чтоб небо невзначай не обвалилось.

Высокая стоит луна.
Высокие стоят морозы.
Далекие скрипят обозы.
И кажется, что нам слышна
Архангельская тишина.

Она слышна, – она видна:
В ней всхлипы клюквенной трясины,
В ней хрусты снежной парусины,
В ней тихих крыльев белизна –
Архангельская тишина…

На небе месяц – и ночная
Еще не тронулася тень,
Царит себе, не сознавая,
Что вот уж встрепенулся день, –
Что хоть лениво и несмело
Луч возникает за лучом,
А небо так еще всецело
Ночным сияет торжеством.
Но не пройдет двух-трех мгновений,
Ночь испарится над землей,
И в полном блеске проявлений
Вдруг нас охватит мир дневной…

Как поработала зима!
Какая ровная кайма,
Не нарушая очертаний,
Легла на кровли стройных зданий.
Вокруг белеющих прудов –
Кусты в пушистых полушубках.
И проволока проводов
Таится в белоснежных трубках.
Снежинки падали с небес
В таком случайном беспорядке,
А улеглись постелью гладкой
И строго окаймили лес.

Мороз затуманил широкие окна,
В узор перевиты цвета и волокна.
Дохни в уголок горячо, осторожно,
В отталом стекле увидать тогда можно,
Какой нынче праздник земле уготован,
Как светел наш сад, в серебро весь закован,
Как там, в небесах, и багряно, и ало,
Морозное солнце над крышами встало.

Сплелись в чудное кружево
Снежинки за окном,
Узорной тюлью вьюжною
Окутан каждый дом,
Пронзило солнце вышивкой
Белесую махру,
И занавесь колышется,
Трепещет на ветру.
Картиной очарована,
У окон задержусь,
На эту чудо-шторину
Смотрю – не нагляжусь.

Вот север, тучи нагоняя,
Дохнул, завыл – и вот сама
Идет волшебница зима.
Пришла, рассыпалась; клоками
Повисла на суках дубов;
Легла волнистыми коврами
Среди полей, вокруг холмов;
Брега с недвижною рекою
Сравняла пухлой пеленою;
Блеснул мороз. И рады мы
Проказам матушки зимы.

Какая ночь! Мороз трескучий,
На небе ни единой тучи;
Как шитый полог, синий свод
Пестреет частыми звездами.
В домах все темно. У ворот
Затворы с тяжкими замками.
Везде покоится народ;
Утих и шум, и крик торговый;
Лишь только лает страж дворовый
Да цепью звонкою гремит.

Снегопад, снегопад!
Засыпает снегом сад,
И болота, и луга,
И речные берега,
И тропинки горные,
И поля просторные.
Все кругом белым-бело,
Все дороги замело.
В белых ватниках дубки,
Ели в белых платьицах.
Рады зайцы-беляки:
Легче будет прятаться.

Зимним холодом пахнуло
На поля и на леса.
Ярким пурпуром зажглися
Пред закатом небеса.

Ночью буря бушевала,
А с рассветом на село,
На пруды, на сад пустынный
Первым снегом понесло.

И сегодня над широкой
Белой скатертью полей
Мы простились с запоздалой
Вереницею гусей.

Светает. Но ещё темно.
Блестят витрины. Вывески мигают.
И тротуаров белых полотно
Под фонарями нежится, сияя.

Мерцают искры в вышине –
Снежинки, падая, кружатся.
Сверкают, видя свет в окне
Трамвая. Гаснут и ложатся.

Горит подсветка на домах,
Огнями яркими играет
И снег на ветках во дворах
Цветными красками купает!

Ветер лижет замёрзшие лужи,
Воздух свеж и морозно-сух.
От метелей и зимней стужи
Поозябли деревья в лесу.

Молчаливые, хмурые ели
Повязали платок снеговой.
Только клён не боится метели,
С непокрытой стоит головой.

Старый дуб для тепла напялил
По перчатке на каждый сук.
А берёза – в пушистой шали.
Воздух свеж и морозно-сух.

Вьюга снежная, пурга,
Напряди нам пряжи,
Взбей пушистые снега,
Словно пух лебяжий.

Вы, проворные ткачи –
Вихри и метели,
Дайте радужной парчи
Для косматых елей.

Потрудись, кузнец-мороз,
Скуй ты нам сегодня
Ожерелье для берез
К ночи новогодней!

Снежок порхает, кружится,
На улице бело.
И превратились лужицы
В холодное стекло.

В саду, где пели зяблики
Сегодня – посмотри! –
Как розовые яблоки,
На ветках снегири.

Снежок изрезан лыжами,
Как мел, скрипуч и сух,
И ловит кошка рыжая
Веселых белых мух.

Есть ночи зимней блеск и сила,
Есть непорочная краса,
Когда под снегом опочила
Вся степь, и кровли, и леса.

Сбежали тени ночи летней,
Тревожный ропот их исчез,
Но тем всевластней, тем заметней
Огни безоблачных небес.

Как будто волею всезрящей
На этот миг ты посвящен
Глядеть в лицо природы спящей
И понимать всемирный сон.

Октябрьский снег первоначальный...
В тиши покинутых садов
Как листья желтые печальны
На раннем саване снегов!

Дивясь немых аллей безлюдью,
На темном зеркале пруда
Как режет лебедь белой грудью
Стекло предутреннего льда!

И там, у солнечного брега,
Как в первый раз побеждена
Сей мертвой белизною снега
Живая крыльев белизна!

Чародейкою Зимою
Околдован, лес стоит –
И под снежной бахромою,
Неподвижною, немою,
Чудной жизнью он блестит.
И стоит он, околдован,-
Не мертвец и не живой -
Сном волшебным очарован,
Весь опутан, весь окован
Легкой цепью пуховой…
Солнце зимнее ли мещет
На него свой луч косой –
В нем ничто не затрепещет,
Он весь вспыхнет и заблещет
Ослепительной красой.

Учись у них – у дуба, у берёзы.
Кругом зима. Жестокая пора!
Напрасные на них застыли слезы,
И треснула, сжимаяся, кора.

Все злей метель и с каждою минутой
Сердито рвет последние листы,
И за сердце хватает холод лютый;
Они стоят, молчат; молчи и ты!

Но верь весне. Ее промчится гений,
Опять теплом и жизнию дыша.
Для ясных дней, для новых откровений
Переболит скорбящая душа.

Не спеша
Шагаю садом
Под неслышным
Снегопадом
И гадаю:
Тот ли сад
Проходил я
Час назад?
Тот был мрачен,
Стар и тесен,
Этот – праздничен
И весел,
Тот был чёрен,
Этот – сед
И моложе
на сто лет!

Где сладкий шепот
Моих лесов?
Потоков ропот,
Цветы лугов?
Деревья голы;
Ковер зимы
Покрыл холмы,
Луга и долы.
Под ледяной
Своей корой
Ручей немеет;
Все цепенеет,
Лишь ветер злой,
Бушуя, воет
И небо кроет
Седою мглой.

С утра неохотно
Зима хлопотала –
Опавшие листья
В саду подметала.
Потом за работу
Взялась горячей
И льдом застелила
Притихший ручей.
Потом,
Поднимаясь
Все выше и выше,
Зима побелила
Заборы и крыши,
Укутала ветви
Дубка и сосны,
Чтоб сладко спалось им
До самой весны.

Тихо, мягко стелет снег,
Укротило время бег.
Ветра нет. В такой тиши
В чистом поле ни души.
Тихо кружатся снежинки,
Засыпая все тропинки,
Укрывая все следы,
А на небе ни звезды.
Небо в тучах снеговых
Серо-бело-голубых.
Тучи по небу гуляют,
Снегом землю засыпают.
И стараются недаром,
Словно мягким одеялом
Всё, куда ни глянь, бело,
Будто в сказке замело –
Поле, лес и русла рек.
Тихо, мягко стелет снег.

Никому не верится,
Чудо из чудес:
За цветами девица
Ходит в зимний лес.
Он стоит не в зелени,
Как в июльский зной,
Он снежком побеленный,
Блещет белизной.
Но смеётся девица:
– Если вам не верится,
Показать могу
Яркий коврик вереска
Прямо на снегу.
Летом он не ценится,
Скромное растеньице!
Но зато как весело
Увидать самой
Огонёчки вереска
На снегу зимой.

На пажитях немых люблю в мороз трескучий
При свете солнечном я солнца блеск колючий,
Леса под шапками иль в инее седом
Да речку звонкую под темно-синим льдом.
Как любят находить задумчивые взоры
Завеянные рвы, навеянные горы,
Былинки сонные среди нагих полей,
Где холм причудливый, как некий мавзолей,
Изваян полночью, – иль тучи вихрей дальных
На белых берегах и полыньях зеркальных.

Еду. Тихо. Слышны звоны
Под копытом на снегу.
Только серые вороны
Расшумелись на лугу.

Заколдован невидимкой,
Дремлет лес под сказку сна.
Словно белою косынкой
Повязалася сосна.

Понагнулась, как старушка,
Оперлася на клюку,
А под самою макушкой
Долбит дятел на суку.

Скачет конь, простору много.
Валит снег и стелет шаль.
Бесконечная дорога
Убегает лентой вдаль.

Белая берёза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.

На пушистых ветках
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой.

И стоит берёза
В сонной тишине,
И горят снежинки
В золотом огне.

А заря, лениво
Обходя кругом,
Обсыпает ветки
Новым серебром.

Зима негаданно-нежданно
Пришла на черные поля.
Еще вчера была туманна
Дождем одетая земля.

Деревья жалобно скрипели,
Ручьи холодные текли..
И вдруг метели налетели
И сколько снега намели!

И тени медленно ложатся
На сад, на кровли, на скамью,
Снежинки вьются и кружатся
И рвутся в комнату мою.

Они летят, легки и ломки
И ослепительнее звезд,
Как будто в синие потемки
Дрожащий перекинут мост.

Зимний лес! От края и до края
Он застыл смолистою стеной,
Сердце беспокойное смущая
Неправдоподобной тишиной.

Он меня гнетет своим величьем,
Полным отрешеньем от всего
И высокомерным безразличьем
К жизни за пределами его.

Будто нет веселого сиянья
Городов, затерянных вдали,
Будто нет ни счастья, ни страданья,
Будто нет вращения Земли.

Лишь порой взлетает ворон круто,
Потревожив царственную ель,
И бушует целую минуту
Маленькая тихая метель.

Грустно... Замер старый сад,
Листья опадают,
Листья по ветру летят,
Грёзы увядают.

Наклонился старый клён
К молодой берёзе
И лепечет ей сквозь сон
В мимолётной грёзе:

«Погоди!.. Зима пройдёт,
Вновь весна настанет,
Вся природа оживёт
И к любви воспрянет».

«Это правда может быть, –
Думает берёза, –
Только б... только б пережить
Эти дни мороза!»

Закружила белой птицей
Матушка-метель.
Не проехать, не пробиться,
В январе теперь.

То рыдает, то хохочет,
Ветер-хулиган,
Словно в дом ворваться хочет,
Поселиться там.

На раскидистых макушках,
Будто в облаках,
Снег пуховою подушкой
Виснет на ветвях.

Лес, укутанный рассветом,
Спит зиме назло.
Снятся сны ему о лете,
И ему тепло.

Очень рано зимой
Отправляется день на покой.
Снег в лучах уходящего солнца
Красивый такой.

Ничего не оставит
От белой лазури закат,
Превращая кристаллики льда
В раскаленный булат.

Алой магмой в ночную пучину
Сползает заря,
Вместо солнца теперь суетится
Луна у руля.

Там где лучики вечного света
Чинили погром,
Заливает обильно окрестность
Луна серебром.

Тихо-тихо сказку напевая,
Проплывает в сумерках зима,
Теплым одеялом укрывая
Землю и деревья и дома.

Над полями легкий снег кружится,
Словно звезды падают с небес.
Опустив мохнатые ресницы,
Дремлет в тишине дремучий лес.

Спят на ёлках золотые совы
В сказочном сиянии луны.
На опушке леса спят сугробы,
Как большие белые слоны.

Все меняет форму и окраску,
Гасят окна сонные дома,
И зима рассказывая сказку,
Засыпает медленно сама...

Холодным утром солнце в дымке
Стоит столбом огня в дыму.
Я тоже, как на скверном снимке,
Совсем неотличим ему.

Пока оно из мглы не выйдет,
Блеснув за прудом на лугу,
Меня деревья плохо видят
На отдалённом берегу.

Прохожий узнаётся позже,
Чем он пройдёт, нырнув в туман.
Мороз покрыт гусиной кожей,
И воздух лжив, как слой румян.

Идёшь по инею дорожки,
Как по настилу из рогож.
Земле дышать ботвой картошки
И стынуть больше невтерпёж.

Сегодня первый день зимы,
А снега не хватает…
Ах, как вчера жалели мы,
Что он так быстро тает,

Что столько дней лежал и ждал
Своей любимой даты,
Ни разу нас не покидал
И вдруг исчез куда-то!

Он так немного не дожил
До нужного сезона!
Так скоротечно отслужил
И с крыш потек со звоном.

Как жаль, что осень не смогла
Его сберечь до срока
И жаром солнечным сожгла
Вчера его жестоко.

Вьюга стонет, тучи гонит
К озеру близкому
По небу низкому.
Тропки скрыло, побелило
Кружево нежное,
Легкое, снежное.

А воробушек, пташка малая,
Пташка малая, неразумная,
От метелюшки хочет спрятаться,
Хочет спрятаться, да не знает, как.
И кружит его ветер по небу,
И несет его в чисто полюшко,
С косогора, в сумрак бора…

Горюшко горькое, бедная пташечка!
Вьюга стонет, тучи гонит
Спрятала все пути, чтоб не пройти.
Все кругом бело – снегом замело,
Снегом замело все кругом…

Музыка твоих шагов
В тишине лесных снегов,

И, как медленная тень,
Ты сошла в морозный день.

Глубока, как ночь, зима,
Снег висит как бахрома.

Ворон на своем суку
Много видел на веку.

А встающая волна
Набегающего сна

Вдохновенно разобьет
Молодой и тонкий лед,

Тонкий лед моей души –
Созревающий в тиши.

Текла, извивалась, блестела
Река меж зеленых лугов.
А стала недвижной и белой,
Чуть-чуть голубее снегов.

Она покорилась оковам.
Не знаешь, бежит ли вода
Под белым волнистым покровом
И верстами крепкого льда.

Чернеют прибрежные ивы,
Из снега торчат тростники,
Едва намечая извивы
Пропавшей под снегом реки.

Лишь где-нибудь в проруби зыбко
Играет и дышит вода,
И в ней краснопёрая рыбка
Блеснет чешуей иногда.

Бушевали ночные метели,
Заметали лесные пути,
И гудели мохнатые ели,
И у ангелов не было силы
Звёздный свет до земли донести.

Но полночные силы устали
В небе чёрные тучи клубить,
И деревья стонать перестали,
И у ангелов силы хватило
Звёздным светом леса озарить.

И деревья торжественным строем
Перед ясным лицом тишины
Убеляются снежным покоем,
Исполняются светлою силой
Ледяной и немой белизны.
Чьё там брезжит лазурное око?

Как поляна из звёзд – небеса.
В тишине голубой и глубокой
С дивной ратью своей многокрылой
Бог идёт сквозь ночные леса.

Ночью в полях, под напевы метели,
Дремлют, качаясь, берёзки и ели…
Месяц меж тучек над полем сияет, -
Бледная тень набегает и тает…

Мнится мне ночью: меж белых берёз
Бродит в туманном сиянье Мороз.
Ночью в избе, под напевы метели,
Тихо разносится скрип колыбели…

Месяца свет в темноте серебрится –
В мёрзлые стекла по лавкам струится…
Мнится мне ночью: меж сучьев берёз
Смотрит в безмолвные избы Мороз.

Мёртвое поле, дорога степная!
Вьюга тебя заметает ночная,
Спят твои села под песни метели,
Дремлют в снегу одинокие ели…
Мнится мне ночью: не степи кругом -
Бродит Мороз на погосте глухом…

И начинает уставать вода.
И это означает близость снега.
Вода устала быть ручьями, быть дождем,
По корню подниматься, падать с неба.
Вода устала петь, устала течь,
Сиять, струиться и переливаться.
Ей хочется утратить речь, залечь
И там, где залегла, там оставаться.
Под низким небом, тяжелей свинца,
Усталая вода сияет тускло.
Она устала быть самой собой,
Но предстоит еще утратить чувства,
Но предстоит еще заледенеть
И уж не петь, а, как броня, звенеть.
Ну а покуда – в мире тишина.
Торчат кустов безлиственные прутья.
Распутица кончается. Распутья
Подмерзли. Но земля еще черна.
Вот-вот повалит первый снег.

Пролетает над землёю
ночью Зимушка-Зима.
Белоснежной кисеёю
Покрывает все дома.

Словно выкрашены мелом
Все поля и все леса.
Укрывают шубой белой
Из снежинок чудеса.

Белым инеем берёзы
Приукрасила Зима.
А за ней идут морозы
И снежинок кутерьма.

Зимушка-Зима колдует,
Вьюгой снежною поёт.
И метелью белой дует,
И позёмкою метёт.

А Зима с ветрами мчится,
Подгоняет холода.
И наряд её искрится
В ярких звёздах изо льда.

Спит река – застекленела,
Чуть жива на донышке.
Колыбельную ей спели
Перед сном воробышки.

Над рекой нависли тучки,
Тучки серо-синие.
Холод птичкам нахлобучил
Шапочки из инея.

В ожерельях снежных ели
Вниз склонили веточки,
И домишки приодели
Белые береточки.

Чья-то маленькая лайка
Хвост, загнув калачиком,
На заснеженной лужайке
Разыгралась с мальчиком.

В небе солнышко скупое
Еле пробивается
Мне село мое родное
И зимою нравится.

На землю белую идущий
Почти недвижною стеной
Струится снег все гуще, гуще
И заслоняет свет дневной.

Совсем не чувствую движенья,
Так он медлительно течет,
Как видно, сила притяженья
Его к земле едва влечет.

За этой белой пеленою
Поселки скрыты и леса,
За этой белой тишиною
Гудки, звонки и голоса.

За этим занавесом белым
Вся в блеске солнечном зима.
За этим мысленным пределом
Лежит вселенная сама.

Так пусть в ней будет все как надо:
Прилеты птиц, разливы рек,
Громов июльских канонада,
Шумящий дождь, бесшумный снег.

Поет зима – аукает,
Мохнатый лес баюкает
Стозвоном сосняка.
Кругом с тоской глубокою
Плывут в страну далекую
Седые облака.
А по двору метелица
Ковром шелковым стелется,
Но больно холодна.
Воробышки игривые,
Как детки сиротливые,
Прижались у окна.
Озябли пташки малые,
Голодные, усталые,
И жмутся поплотней.
А вьюга с ревом бешеным
Стучит по ставням свешенным
И злится все сильней.
И дремлют пташки нежные
Под эти вихри снежные
У мерзлого окна.
И снится им прекрасная,
В улыбках солнца ясная
Красавица весна.

Клён ты мой опавший, клён заледенелый,
Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой?
Или что увидел? Или что услышал?
Словно за деревню погулять ты вышел
И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,
Утонул в сугробе, приморозил ногу.
Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий,
Не дойду до дома с дружеской попойки.
Там вон встретил вербу, там сосну приметил,
Распевал им песни под метель о лете.
Сам себе казался я таким же кленом,
Только не опавшим, а вовсю зеленым.
И, утратив скромность, одуревши в доску,
Как жену чужую, обнимал березку.

Ещё вчера, на солнце млея,
Последним лес дрожал листом,
И озимь, пышно зеленея,
Лежала бархатным ковром.

Глядя надменно, как бывало,
На жертвы холода и сна,
Себе ни в чем не изменяла
Непобедимая сосна.

Сегодня вдруг исчезло лето;
Бело, безжизненно кругом,
Земля и небо - все одето
Каким-то тусклым серебром.

Поля без стад, леса унылы,
Ни скудных листьев, ни травы.
Не узнаю растущей силы
В алмазных призраках листвы.

Как будто в сизом клубе дыма
Из царства злаков волей фей
Перенеслись непостижимо
Мы в царство горных хрусталей.

Пришла зима, ей возраст две недели,
Но все равно хватило ей с лихвой,
Чтоб белые метели налетели
И спрятали в сугробы зелень хвой.

Чуть тронет ветку ветер-непоседа,
Лавиной белой облачко вспорхнет,
И шубка ослепительного цвета
С сосны янтарной невзначай сползет.

Окутает душистым ароматом
Опушку леса терпкая смола.
Снег будет гладить лапником лохматым
Колючая, зеленая метла.

А в чащу леса корабельных сосен
Поманит вездесущая лыжня,
И никакие стойкие морозы
Не напугают лыжника, меня.

Зиме сегодня только две недели,
А это значит, снег еще придет,
Нарядит малахитовые ели
В Снегурочки под самый Новый год.

Что ж ты спишь, ветер,
Куда глядишь?
Хуже всего на свете
Такая тишь.

Сосны, обессилев
От снежных груд,
Руки опустили,
Спины гнут.

Снег вроде дыма –
Пока летит,
Почти невесом,
А невыносимо
Придавит он.

Обломает ветви у ствола,
Обломает крылья,
Будет роща гола –
Одни будылья.

Обломает ветви,
Того гляди,
Покалечит лес.
Что ж ты медлишь, ветер,
Гряди, гряди!
Нагрянь с небес!

Белым-бела уже земля.
Как будто вымазаны мелом
Леса и степи, и поля.
Осталось всё под снегом белым.

Поля уснули. До весны
Дремать работникам усталым.
Какие видятся им сны
Под тёплым ватным одеялом?

И солнце словно отдохнуть
Решило в это время года:
Взойдёт, свершит свой краткий путь
И вновь уходит с небосвода.

А ветры взялись за своё:
Они над степью завывают,
Они безжалостно с неё
Одежды белые срывают.

Она беспомощно лежит –
Земля, озябшая до дрожи.
А солнце с высоты глядит,
Ничем земле помочь не может.

И всё ж зима не навсегда!
Вон человек: в своих заботах
В такие даже холода
О летних думает работах.

Посвежело, заблистало
Всё вокруг – зима пришла!
Мир укрыла одеялом,
Всем наряды припасла.

Вот берёзки в шалях белых,
Есть тулупчик у сосны,
Шубки снежные на елях –
Им морозы не страшны!

Вьюги в поле хороводят,
Сном глубоким спят леса,
По ночам там сказки бродят,
Происходят чудеса.

След запутал хитрый зайчик
И в сугроб подальше – прыг!
По деревьям белка скачет,
Сыплет снег за воротник.

Утром небо золотится,
Дым из труб идёт столбом,
Самоцветами искрится
Снег, укрывший всё кругом.

Мир окутан тишиною,
Лишь хрустальный слышен звон,
Превратилось всё зимою
То ли в сказку, то ли в сон.

Затерявшись средь скал, на утёсе одна,
Тихо дремлет, склонившись верхушкой, сосна,
Утонувши по пояс в глубоких снегах;
Белый иней зимы лёг на гибких ветвях.

Дремлет грустно сосна в одеянье своём
Средь угрюмых камней и молчанья кругом,
И ещё не коснулось до слуха её,
Что цветами внизу запестрели поля;

Громкий говор и гул пробуждённой земли
До ущелья немого ещё не дошли.
Дремлет тихо сосна, но средь каменных круч
Раз прорвался туда жаркий солнечный луч,

Заиграл, осветил... И проснулась сосна
От глубокого, зимнего, долгого сна,
И навстречу лучу, с лаской нежной любви,
Протянула обмёрзшие ветви свои...

Свободы нет в природе,
Её соблазн исчез,
Не надо на свободе
Смущать ноябрьский лес

Застыли в смертном сраме
Над собственной листвой
Осины вверх ногами
И в землю головой.

В рубахе погорельца
Идет Мороз-кащей,
Прищелкивая тельца
Опавших желудей.

А дуб в кафтане рваном
Стоит, на смерть готов,
Как перед Иоанном
Боярин Колычев.

Прощай, великолепье
Багряного плаща!
Кленовое отрепье
Слетело, трепеща,

В кувшине кислорода
Истлело на весу…
Какая там свобода,
Когда зима в лесу.

Мороз и солнце; день чудесный!
Ещё ты дремлешь, друг прелестный –
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!

Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела –
А нынче... погляди в окно:

Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.

Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?

Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.

За полем снежным – поле снежное,
Безмерно-белые луга;
Везде – молчанье неизбежное,
Снега, снега, снега, снега!

Деревни кое-где расставлены,
Как пятна в безднах белизны:
Дома сугробами задавлены,
Плетни под снегом не видны.

Леса вдали чернеют, голые, –
Ветвей запутанная сеть.
Лишь ветер песни невесёлые
В них, иней вея, смеет петь.

Змеится путь, в снегах затерянный:
По белизне – две борозды…
Лошадка, рысью неуверенной,
Новит чуть зримые следы.

Но скрылись санки – словно, белая,
Их поглотила пустота;
И вновь равнина опустелая
Нема, беззвучна и чиста.

И лишь вороны, стаей бдительной,
Порой над пустотой кружат,
Да вечером, в тиши томительной,
Горит оранжевый закат.

Огни лимонно-апельсинные
На небе бледно-голубом
Дрожат… Но быстро тени длинные
Закутывают всё кругом.

Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,

То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.

Наша ветхая лачужка
И печальна и темна.
Что же ты, моя старушка,
Приумолкла у окна?

Или бури завываньем
Ты, мой друг, утомлена,
Или дремлешь под жужжаньем
Своего веретена?

Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей.

Спой мне песню, как синица
Тихо за морем жила;
Спой мне песню, как девица
За водой поутру шла.

Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя.

Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя: где же кружка?
Сердцу будет веселей.

Грустный вид и грустный час –
Дальний путь торопит нас…
Вот, как призрак гробовой,
Месяц встал – и из тумана
Осветил безлюдный край…

Путь далек – не унывай…
Ах, и в этот самый час,
Там, где нет теперь уж нас,
Тот же месяц, но живой,
Дышит в зеркале Лемана…
Чудный вид и чудный край –
Путь далек – не вспоминай…

Родной ландшафт… Под дымчатым навесом
Огромной тучи снеговой
Синеет даль – с ее угрюмым лесом,
Окутанным осенней мглой…

Все голо так – и пусто-необъятно
В однообразии немом…
Местами лишь просвечивают пятна
Стоячих вод, покрытых первым льдом.

Ни звуков здесь, ни красок, ни движенья –
Жизнь отошла – и, покорясь судьбе,
В каком-то забытьи изнеможенья,
Здесь человек лишь снится сам себе.

Как свет дневной, его тускнеют взоры,
Не верит он, хоть видел их вчера,
Что есть края, где радужные горы
В лазурные глядятся озера…

День светит; вдруг не видно зги,
Вдруг ветер налетел размахом,
Степь поднялася мокрым прахом
И завивается в круги.

Снег сверху бьет, снег веет снизу,
Нет воздуха, небес, земли;
На землю облака сошли,
На день насунув ночи ризу.

Штурм сухопутный: тьма и страх!
Компас не в помощь, ни кормило:
Чутье заглохло и застыло
И в ямщике и в лошадях.

Тут выскочит проказник леший,
Ему раздолье в кутерьме:
То огонек блеснет во тьме,
То перейдет дорогу пеший,
Там колокольчик где-то бряк,
Тут добрый человек аукнет,
То кто-нибудь в ворота стукнет,
То слышен лай дворных собак.

Пойдешь вперед, поищешь сбоку,
Всё глушь, всё снег, да мерзлый пар.
И божий мир стал снежный шар,
Где как ни шаришь, всё без проку.

Тут к лошадям косматый враг
Кувыркнется с поклоном в ноги,
И в полночь самую с дороги
Кибитка на бок – и в овраг.

Ночлег и тихий и с простором:
Тут тараканам не залезть,
И разве волк ночным дозором
Придет проведать – кто тут есть?