Детские стихи о войне на 9 Мая

Бывает в людях качество одно,
Оно дано нам или не дано:
Когда в горячке бьется пулемет,
Один лежит, другой бежит вперед.

И так во всем, и всюду, и всегда.
Когда на плечи свалится беда,
Когда за горло жизнь тебя возьмет,
Один лежит, другой бежит вперед.

Что делать – видно, так заведено.
Давайте в рюмки разольем вино.
Мой первый тост и мой последний тост:
За тех, кто поднимался в полный рост!

Прозрачны дали,
И ветра спокойны.
От ржавых мин очистилась земля.
Но, отступая, оставляют войны
Воспоминаний минные поля.
В людских сердцах лежат они незримо.
Их не найдёт искуснейший минёр.
В них скрыта боль о близких и любимых,
О муках,
Не забытых до сих пор.
Как много нужно приложить стараний,
Как надо нам друг другом дорожить,
Чтоб обезболить боль воспоминаний
И память о погибших сохранить.

Блокады нет…
Уже давно напрасно
Напоминает надписью стена
О том, что «наиболее опасна
При артобстреле эта сторона».

Обстрел покоя больше не нарушит,
Сирены по ночам не голосят…
Блокады нет.
Но след блокадный в душах, –
Как тот неразорвавшийся снаряд.

Он может никогда не разорваться.
О нём на время можно позабыть.
Но он в тебе. И нет для ленинградцев
Сапёров, чтоб снаряд тот разрядить.

Лежат они, глухие и немые,
Под грузом плотной от годов земли –
И юноши, и люди пожилые,
Что на войну вслед за детьми пошли,
И женщины, и девушки-девчонки,
Подружки, сёстры наши, медсестрёнки,
Что шли на смерть и повстречались с ней
В родных краях иль на чужой сторонке.
И не затем, чтоб той судьбой своей
Убавить доблесть воинов мужскую,
Дочерней славой – славу сыновей, –
Ни те, ни эти, в смертный час тоскуя,
Верней всего, не думали о ней.

Чем дальше мы уходим от войны
И нас с тобою тишина объемлет,
Тем все сильней и явственней слышны
Ее раскаты, вздыбившие землю.

Чем дальше мы уходим от войны
Сполна всю горечь этих лет познавши
Не понаслышке, не со стороны,
Тем ближе нам воспоминанье наши.

Чем дальше мы уходим от войны
И четче обнажаются вершины,
Тем полнозвучней голос тишины,
Тем все понятней то, что мы свершили.

Не здесь, на обломках, в походе, в окопе,
Не мертвых опрос и не доблести опись.
Как дерево, рубят товарища, друга.
Позволь, чтоб не сердце, чтоб камень, чтоб уголь!
Работать средь выстрелов, виселиц, пыток
И ночи крестить именами убитых.
Победа погибших, и тысяч, и тысяч –
Отлить из железа, из верности высечь, –
Обрублены руки, и, настежь отверсто,
Не бьется, врагами расклевано, сердце.

Птицы смерти в зените стоят.
Кто идет выручать Ленинград?

Не шумите вокруг – он дышит,
Он живой еще, он все слышит:

Как на влажном балтийском дне
Сыновья его стонут во сне,

Как из недр его вопли: «Хлеба!»
До седьмого доходят неба…

Но безжалостна эта твердь.
И глядит из всех окон – смерть.

И стоит везде на часах
И уйти не пускает страх.

Ждала тебя. И верила. И знала:
Мне нужно верить, чтобы пережить
Бои, походы, вечную усталость,
Ознобные могилы-блиндажи.

Пережила. И встреча под Полтавой.
Окопный май.
Солдатский неуют.
В уставах незаписанное право
На поцелуй, на пять моих минут.

Минуту счастья делим на двоих,
Пусть – артналет,
Пусть смерть от нас – на волос.
Разрыв! А рядом – нежность глаз твоих
И ласковый срывающийся голос.
Минуту счастья делим на двоих…

Гулко ахнули вдали
Мирные зенитки,
И рванулись от земли
Золотые нитки.

Полетели, потекли
Сбоку, сзади, рядом,
Сухо щелкнув, расцвели
Поднебесным садом.

Осыпаются цветы,
Падают на крышу…
… Папа, милый, это ты,
Голос твой я слышу!

Мы любим праздничный салют –
Цветущий в небе сад.
Часы кремлевские пробьют,
И пушки загремят.

Цветами яркие огни
Летят над головой,
И отражаются они
В блестящей мостовой.

И снова яблоньки цветут
В небесной вышине…
Цвети, салют, греми, салют,
По всей родной стране!

Над могилой в тихом парке
Расцвели тюльпаны ярко,
Вечно тут огонь горит
Тут солдат советский спит.

Мы склонились низко, низко
У подножья обелиска,
Наш цветок расцвёл на нём
Жарким пламенным огнём.

Мир солдаты защищали,
Жизнь они за нас отдали.
Сохраним в сердцах своих
Память светлую о них!

А утвержденья эти лживы,
Что вы исчезли в мире тьмы.
Вас с нами нет. Но в нас вы живы,
Пока на свете живы мы.

Девчонки те, что вас любили
И вас оплакали, любя,
Они с годами вас забыли.
Но мы вас помним, как себя.

Дрожа печальными огнями
В краю, где рощи и холмы,
Совсем умрёте только с нами, –
Но ведь тогда умрём и мы.

Вслед за врагом пять дней за пядью пядь
Мы по пятам на Запад шли опять.
На пятый день под яростным огнем
Упал товарищ, к Западу лицом.

Как шёл вперед, как умер на бегу,
Так и упал и замер на снегу.
Так широко он руки разбросал,
Как будто разом всю страну обнял.

Мать будет плакать много горьких дней,
Победа сына не воротит ей.
Но сыну было – пусть узнает мать –
Лицом на Запад легче умирать.

Великий день! Мы так его назвали,
Пред ним стеною дым пороховой.
Над пеплом, гарью, грудами развалин
Им поднят стяг победы боевой.

И там, где бились воины простые,
Размашисты, суровы, горячи,
Победа распростерла золотые,
Прямые, незакатные лучи.

На мрамор занести б всех поименно
Солдат России, чтоб в века, в века,
Да, чтоб над этим мрамором знамена
Простреленные рвались в облака!

На фронте отец. Обезлюдел аул.
Далеких сражений доносится гул.
Груз тяжкой работы лег маме на плечи,
А он бы и плечи мужчины пригнул.

Осенней порою я в школу пошел.
Я вечером с книжкой садился за стол.
А жизнь мне уроки свои задавала:
То воду таскал, то дрова я колол.

Задачу решаю – за окнами мгла.
И мама – с шитьем – у того же стола.
И свечка горящая – нет керосина! –
Сгоняет усталые тени с чела.

Не ранее, чем в двадцать первом веке,
Считая от сегодняшнего дня,
Почтенный дед смежит устало веки,
Над ним поникнет горестно родня.

Он оставался, словно прикрывая
В бессмертие всех воинов отход.
Все отошли. И всех не забывает,
Всех признает живущими народ.

Грядущий век! Ты был спасен двадцатым,
Не допусти, чтоб вымерла Земля.
Последнему Известному солдату
Зажги навечно пламень у Кремля.

Дети войны – и веет холодом,
Дети войны – и пахнет голодом,
Дети войны – и дыбом волосы:
На челках детских седые полосы.

Земля омыта слезами детскими,
Детьми советскими и не советскими.
Какая разница, где был под немцами –
В Дахау, Лидице или Освенциме,

Их кровь алеет на плацах маками,
Трава поникла, где дети плакали.
Дети войны – и боль отчаянна!
И сколько надо им минут молчания...

Когда, упав на поле боя –
И не в стихах, а наяву, –
Я вдруг увидел над собою
Живого взгляда синеву,

Когда склонилась надо мною
Страданья моего сестра –
Боль сразу стала не такою:
Не так сильна, не так остра.

Меня как будто оросили
Живой и мертвою водой,
Как будто надо мной Россия
Склонилась русой головой!..

У войны было горя много,
И никто никогда не сочтёт,
Сколько раз на своих дорогах
Оставляла война сирот.

В эти годы порой казалось,
Что мир детства навек опустел,
Что уже не вернётся радость
В города, где дома без стен.

Был серебряным смех девчонок,
Но его заглушила война.
А седины ребячьих чёлок –
Разве этому есть цена?..

Девчонка руки протянула
И головой – на край стола...
Сначала думали – уснула,
А оказалось – умерла.

Её из школы на носилках
Домой ребята понесли.
В ресницах у подруг слезинки
То исчезали, то росли.

Никто не обронил ни слова.
Лишь хрипло, сквозь метельный стон,
Учитель выдавил, что снова
Занятья – после похорон.

Ленинградскую беду
Руками не разведу,
Слезами не смою,
В землю не зарою.

За версту я обойду
Ленинградскую беду.
Я не взглядом, не намеком,
Я не словом, не попреком,
Я земным поклоном
В поле зеленом
Помяну.

Вновь скупая слеза
Сторожит тишину.
Вы о жизни мечтали,
Уходя на войну.
Сколько юных тогда,
Не вернулось назад,
Не дожив, не допев,
Под гранитом лежат,
Глядя в вечный огонь –
Тихой скорби сиянье…
Ты послушай
Святую минуту молчанья.

…а так как они не пришли
и домом им стала война,
мы всюду огни разожгли,
чтоб высветить их имена,
чтоб слабые эти огни
мелькнули в их смутных глазах
и чтобы согрелись они
на чёрных студёных полях.
А к знающим наверняка,
что им не согреться уже,
такая стучится тоска,
такая погибель душе!..

Сто раз корабль взлетал и приземлялся,
Многомоторен и тяжелокрыл.
Пилот всегда при этом волновался,
Хоть никому о том не говорил.

Суров закон земного притяженья,
И не легко его преодолеть.
Без мужества,
без риска и уменья –
Не приземлиться,
как и не взлететь.

Накануне конца той великой войны
Были вешние звезды видны – не видны
За белесою дымкою ночи.
В полусне бормотал настороженный дом,
И стучала морзянкой капель за окном –
Вопросительный знак, двоеточье...

Ветер в трубах остылых по-птичьи звучал,
Громыхал ледоход о щербатый причал,
Пахло сыростью из подворотни,
А луна, словно сталь, и темна и светла,
По небесной параболе медленно шла
И была, как снаряд на излете.

Чтоб стать мужчиной, мало им родиться.
Чтоб стать железом, мало быть рудой.
Ты должен переплавиться, разбиться.
И, как руда, пожертвовать собой.

Какие бури душу захлестнули!
Но ты – солдат и все сумей принять:
От поцелуя женского до пули,
И научись в бою не отступать.

Готовность к смерти – тоже ведь оружье,
И ты его однажды примени…
Мужчины умирают, если нужно,
И потому живут в веках они.

Пусть останутся войнушки лишь игрой,
Ведь играем, ведь воюем понарошку:
Не желаем встретиться с бедой –
Ни Данил, ни Миша, ни Серёжка.

Пусть останутся войнушки лишь игрой,
И не плачут наши девочки от страха.
И пусть смех повсюду льёт рекой,
А над нами пусть поют задорно птахи.

Пусть останутся войнушки лишь игрой,
Пусть никто и никогда не погибает;
А пусть солнца лучик золотой
В мирном небе счастье вышивает!

Велик этот день и славен в веках,
В нем радость и скорбь слились воедино,
В нем подвиг героев и трепет врагов,
В нем всё, что любя называем «Отчизна»!

Всем тем, кто сражался за мирное небо,
За домик в деревне, за счастье семьи,
И тем, кто остался навеки в забвенье
Слова благодарности мы говорим!

Вам уваженье и низкий поклон,
Вам и Почет, и Слава!
Вы − Победили! Так пусть же живет
О подвиге Вашем память!

Мать, провожая сына на войну,
Старалась спрятать глубже боль и грусть, –
В свой дом навечно поселяя тишину,
Лишь голос слышала: «Родная, я вернусь!»

Он ей запомнился шагающим в строю –
Её сынок – надежда и отрада.
Он жизнь отдал за Родину свою.
Искала сорок лет его награда.

И к сердцу мать прижала сухонькой рукой
Медаль, что в сельсовете ей вручили…
А сын, сражённый пулею шальной,
Лежит в никем не найденной могиле.

Нет, это не заслуга, а удача
Стать девушке солдатом на войне.
Когда б сложилась жизнь моя иначе,
Как в День Победы стыдно было б мне!

С восторгом нас, девчонок, не встречали:
Нас гнал домой охрипший военком.
Так было в сорок первом. А медали
И прочие регалии потом…

Смотрю назад, в продымленные дали:
Нет, не заслугой в тот зловещий год,
А высшей честью школьницы считали
Возможность умереть за свой народ.

О, сколько прошло уже светлых лет,
А все не кончается горький след.

И ныне для каждой десятой женщины
Нет ни цветов, ни фаты невесты.
И ей будто злою судьбой завещано
Рядом навечно пустое место…

Но пусть же простит нас она, десятая.
Мужчины пред ней – без вины виноватые:
Ведь в тяжкие годы в моей стране
Каждый десятый погиб на войне.

Безмолвье – ему. Безнадежность – ей.
Только бы все это не забылось!
Только бы люди стали мудрей
И все это снова не повторилось!

Той дальнею войной сердца опалены.
Все так же нивам зреть, цвести весной садам.
А юные друзья, что не пришли с войны,
Уж с внуками сравнялись по годам.

Проходит день за днем – друзей редеет строй,
И память в бой опять ведет тебя, солдат.
И праздничный салют ликует над землей,
Как ликовал он много лет назад!

Та давняя война... Но руки протяни –
Ее сердца хранят, она приходит в сны.
И внуки, что живут счастливо в наши дни,
Да будут этой памяти верны!

Всё ярче звезды, небо голубей,
Но отчего-то вдруг сжимает сердце,
Когда мы вспоминаем всех детей,
Которых та война лишила детства.

Их защитить от смерти не смогли
Ни сила, ни любовь, ни состраданье.
Они остались в огненной дали,
Чтоб мы сегодня их не забывали.

И память эта прорастает в нас,
И никуда нам от нее не деться.
Ведь, если вдруг опять придет война,
Вернется к нам расстрелянное детство.

С земли встает туман голубоватый.
Грохочут танки, вытянувшись в ряд.
Как соколы отважные, крылаты
Над крышей флаги красные парят.

Старушка обняла бойца за шею,
От радости заплакала она,
И, улыбаясь, свежие трофеи
Подсчитывает строгий старшина.

Как тень судьбы Германии фашистской.
На всех путях, куда ни кинешь взгляд.
На глине развороченной и склизкой
Чернеют трупы вражеских солдат.

Глаза девчонки семилетней
Как два померкших огонька.
На детском личике заметней
Большая, тяжкая тоска.

Она молчит, о чем ни спросишь,
Пошутишь с ней, – молчит в ответ.
Как будто ей не семь, не восемь,
А много, много горьких лет.

Стоят в России обелиски,
На них фамилии солдат…
Мои ровесники мальчишки
Под обелисками лежат.

И к ним, притихшие в печали,
Цветы приносят полевые
Девчонки те, что их так ждали,
Теперь уже совсем седые.

В часы большого торжества
Прохладным ранним летом
Сияет вечером Москва
Незатемнённым светом.

Поёт на улице народ,
Шумит, ведёт беседы.
Так вот он – час, и день, и год
Свершившейся победы!

Самый-самый лучший,
Самый-самый светлый,
Солнцем из-за тучи
На пороге лета:

Праздник – благодарность,
Праздник – преклоненье.
Память. Жизни радость.
Праздник – единенье!

Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В том, что они – кто старше, кто моложе –
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, –
Речь не о том, но всё же, всё же, всё же…

Никто не забыт и ничто не забыто –
Горящая надпись на глыбе гранита.
Поблекшими листьями ветер играет
И снегом холодным венки засыпает.
Но, словно огонь, у подножья – гвоздика.
Никто не забыт и ничто не забыто.

Воронка – огромная яма в земле,
В неё ты сползла и застыла на дне:
И снова от взрывов заложены уши,
И страшно так сильно, и слёзы всё душат.
Но снова атака, а значит – пора.
Не плачь, успокойся, позвали: «Сестра!»

Там по белым дурманным макам
Серой тучей ползут войска,
И невидимая рука
Роковым отличает знаком
Тех, кого позовет домой,
Когда будет окончен бой.

Слава нашим генералам
И солдатам рядовым.
Слава павшим и живым,
От души спасибо им!

Не забудем тех героев,
Что лежат в земле сырой,
Жизнь отдав на поле боя
За народ, за нас с тобой!

Не бесы – за иноком,
Не горе – за гением,
Не горной лавины ком,
Не вал наводнения, –

Не красный пожар лесной,
Не заяц – по зарослям,
Не ветлы – под бурею, –
За фюрером – фурии!

В небе праздничный салют,
Фейерверки там и тут.
Поздравляет вся страна
Славных ветеранов.

А цветущая весна
Дарит им тюльпаны,
Дарит белую сирень.
Что за славный майский день?

День Победы 9 Мая –
Праздник мира в стране и весны.
В этот день мы солдат вспоминаем,
Не вернувшихся в семьи с войны.

В этот праздник мы чествуем дедов,
Защитивших родную страну,
Подарившим народам Победу
И вернувшим нам мир и весну!

Майский праздник –
День Победы
Отмечает вся страна.
Надевают наши деды
Боевые ордена.

Их с утра зовёт дорога
На торжественный парад.
И задумчиво с порога
Вслед им бабушки глядят.

Нет, слово «мир» останется едва ли,
Когда войны не будут люди знать.
Ведь то, что раньше миром называли,
Все станут просто жизнью называть.

И только дети, знатоки былого,
Играющие весело в войну,
Набегавшись, припомнят это слово,
С которым умирали в старину.

Когда земля от крови стыла,
Когда горел наш общий дом,
Победу труженики тыла
Ковали праведным трудом.

Когда фашизму рвали тело
Отцы, мужья и сыновья,
В тылу бурлило и кипело –
Трудилась Родина моя.

Иван до войны проходил у ручья,
Где выросла ива неведомо чья.
Не знали, зачем на ручей налегла,
А это Иванова ива была.

В своей плащ-палатке, убитый в бою,
Иван возвратился под иву свою.
Иванова ива,
Иванова ива,
Как белая лодка, плывёт по ручью.

Качается рожь несжатая.
Шагают бойцы по ней.
Шагаем и мы – девчата,
Похожие на парней.

Нет, это горят не хаты –
То юность моя в огне…
Идут по войне девчата,
Похожие на парней.

На море памятников нет.
Но море излучает свет –
Свет памяти…

Он не исчезнет,
Как боль в словах,
Как слезы в песнях,
Когда они посвящены
Не возвратившимся с войны…

Они в России есть везде:
Звезда склоняется к звезде,
Огонь на них всегда горит,
И, кажется, солдат стоит
Близ них на вечном карауле.
Навек товарищи уснули
В могилах братских и святых.
И пусть салют гремит для них!
И в День Победы им скажу:
Спасибо вам, что я живу!

Против нас полки сосредоточив,
Враг напал на мирную страну.
Белой ночью, самой белой ночью
Начал эту чёрную войну!

Только хочет он или не хочет,
А своё получит от войны:
Скоро даже дни, не только ночи,
Станут, станут для него черны!

С иными мирами связывая,
глядят глазами отцов
дети – широкоглазые
перископы мертвецов.

Чистый ветер ели колышет,
Чистый снег заметает поля.
Больше вражьего шага не слышит,
Отдыхает моя земля.

Скорбный праздник в моей Отчизне.
Солнце – вечный огонь небес.
Над могилою братской – крест:
Символ смерти и символ жизни.

Враги кричали: «Нет конца
У ленинградского кольца!»
Мечом рассек его боец –
И вот кольцу пришел конец.

Герои, наши славные герои,
Вы подарили небо голубое,
Вы подарили всем ребятам смех,
Мы не забудем, будем помнить всех…

Веют флаги на ветру,
Прославляя ту весну,
Что когда-то наш герой
Защитил Земли покой!

Мы знаем – деды наши
Герои той войны,
Они старались очень,
Чтоб просто жили – мы!

Копай, моя лопата,
Звени, моя кирка.
Не пустим супостата
На мирные поля.

Мы любовь свою схоронили
Крест поставили на могиле.
«Слава Богу!» – сказали оба…
Только встала любовь из гроба,
Укоризненно нам кивая:
– Что ж вы сделали? Я живая!..

Да, мы не скроем: в эти дни
мы ели землю, клей, ремни;
но, съев похлёбку из ремней,
вставал к станку упрямый мастер,
чтобы точить орудий части,
необходимые войне.

Война – жесточе нету слова.
Война – печальней нету слова.
Война – святее нету слова
В тоске и славе этих лет.
И на устах у нас иного
Ещё не может быть и нет.

Велики ль богатства у солдата?
Скатка, автомат, да вещмешок,
Да лопатка сбоку, да граната,
Да простой походный котелок.
А еще родимая земля –
От границ до самого Кремля.

Мой брат уходит на войну.
Что мне сказать ему?
Ему я руку протяну,
Его я обниму.
Ему не надо слов моих,
Он будет биться за двоих.

День Победы – это праздник славы
Тех, кто постоял за нас в бою,
Кто пожертвовал порою самым главным,
Кто отдал за нас и жизнь свою.

Красоту, что дарит нам природа,
Отстояли солдаты в огне,
Майский день сорок пятого года
Стал последнею точкой в войне….

Отстояли нас наши мальчишки.
Кто в болоте лежит, кто в лесу.
А у нас есть лимитные книжки,
Черно-бурую носим лису.